Results found: 2

Search results

Sort By:

Limit search:

Zbrodnia wołyńska i polityka

100%

Rezmer W.

Studia z Dziejów Wojskowości

2016

vol. 5

51-66

The topic of crime in Volyn still evokes a lot of questions without reliable answers. Up till now we still do not know who personally ordered the attack on the Polish villages, settlements, churches and towns. Why did Ukrainian peasants murder their Polish neighbors? Why was it conducted in such cruel manner? What motives triggered the Poles to organize retaliatory attacks on Ukrainian villages? Was it just mindless revenge? In his text the Polish historian collected and summarized the achievements of scientific and pseudoscientific works prepared by Polish and Ukrainian historians as regards the events in Volhynia and Eastern Galicia taking place during World War II. The author discussed the legislative initiatives which were aimed at restoring the memory of Poles murdered at Eastern Borderlands. The author of the text claims that lasting reconciliation is not possible without creating a solid foundation for dialogue and reconciliation. This pedestal can be achieved only via fair presentation of the causes, course and consequences of the crimes, identification of the initiators and contractors. It will be a challenging task, though. The more difficult as even among Polish politicians and “experts” there are those who are convinced that present time in history is not suitable for dithering contentious historical issues. The author describes a number of Ukrainian postulates according to which the aforementioned killings were the result of a peasant uprising or so called II Polish-Ukrainian war. For some time now OUN-UPA crimes and reprisals conducted by the Polish underground and self-defense units were equated. Although such conduct “leads nowhere”, this type of argument are still being used. Moreover, the parties to the conflict are trying to expand the circle of culprits of the crime in Volyn by including German occupational authorities and pointing out the indirect actions of the Soviets. These postulates are currently “creatively” developed in Ukraine. Ukrainian historians give up on professionalism and reliable historical workshop, thus an idealized image of the extreme nationalist Ukrainian organization are dominant and together with the political influence at present constitute the most serious threat for the Polish-Ukrainian discourse. The author claims that defining the Polish national interest and application of adequate measures would provide rational results, since the previous representation of Ukrainian interests within the international arena resulted purely in losses as regards Poland. The author postulates a break from harmful policy supporting Ukraine at all costs to build our own clear standpoint – also in the field of historical policy – and fighting for our own interests which our neighbors should acknowledge. The Polish-Ukrainian relationship involves many dark episodes backed by intense emotions. They can cause much more tension and burden relations between nations to greater extent than the controversy of a different nature. However, the circumstances of this crime must be fully clarified and the perpetrators must be identified and punished – judged before the tribunal of history.

Что касается волынского преступления, по-прежнему многие вопросы остаются без ответа. До сих пор неизвестно, кто лично отдал приказ о нападении на польские деревни, поселения, храмы и городки? Почему украинские крестьяне убивали своих польских соседей? Почему убийства совершались с такой жестокостью? Чем руководствовались поляки, организовавшие ответные нападения на украинские деревни? Была ли это лишь безрассудная месть? В своей статье польский историк собрал и резюмировал существующие научные и псевдонаучные материалы польских и украинских историков, посвященные событиям на Волыни и в Восточной Малопольше во время Второй мировой войны. Рассматриваются также законодательные инициативы, направленные на возрождение памяти о поляках, убитых на Восточных Кресах. Автор статьи утверждает, что настоящее примирение невозможно без строительства прочного фундамента для диалога и примирения. Такой основой может быть только объективное представление причин, хода и последствий совершенного преступления, установление его инициаторов и исполнителей. Однако это трудно сделать. Тем более даже в среде польских политиков и „экспертов” преобладает убеждение, что сейчас не лучшее время ворошить спорные вопросы истории. Автор приводит ряд украинских постулатов, согласно которым убийства – это результат крестьянского восстания или т.н. Второй польско-украинской войны. С некоторых пор они ставят знак равенства между преступлениями ОУН-УПА и ответными акциями польского подполья и отрядов самообороны. Это «путь в никуда», однако такого рода аргументация по-прежнему появляется. Стороны конфликта пытаются также расширить круг виновных в Волынском преступлении, включая в него германские оккупационные власти и закулисные действия СССР. Сегодня на Украине эти тезисы «творчески» развиваются. Отказ украинских историков от профессионализма и объективных методов исследований, одобрение идеализированного образа радикальных националистических украинских организаций, а также политическое влияние представляют наибольшую угрозу для польско-украинского дискурса. Автор утверждает, что определение польских национальных интересов и принятие адекватных действий принесет конкретные результаты, поскольку представление украинских интересов на международной арене до сих пор приносило Польше одни убытки. Автор заявляет о необходимости покончить с пагубной политикой поддержки Украины любой ценой, сформулировать свою четкую позицию – также в отношении исторической политики – и бороться за собственные интересы, с которыми наши соседи обязаны считаться. В польско-украинских отношениях много мрачных страниц, с которыми связаны сильные чувства. Они могут вызвать гораздо большее напряжение и сильнее осложнять отношения между народами, чем разногласия по другим вопросам. Несмотря ни на что обстоятельства этого преступления должны быть полностью установлены, а преступники выявлены и наказаны – они должны предстать перед трибуналом истории.

Garnizon wojska polskiego w Grudziądzu 1920–1939. Stan badań i postulaty badawcze

100%

Rezmer W.

Rocznik Grudziądzki

2017

vol. 25

105-128

In the interwar period Grudziądz belonged to the largest military centres in Poland due to urban advantages of the city, not directly affected by the WW1, and the numerous and modernized military infrastructure which allowed for accommodation of around 10 thousand soldiers in relatively good conditions and enabled their elementary and specialized training. The infrastructure was built before the WW1, when Grudziądz was a Prussian fortress. Much is already known about the fortress and its role in the lower Vistula defence system. We know much less of its garrison and the changes it underwent, especially from the end of the WW1 until the takeover of the city by the Polish Army on January 23, 1920. After examining these issues we would finally receive an answer to the question of the military chances of the uprising in Pomerania in 1919. The preparations to and execution of the takeover of the part of Pomerania granted to Poland by the Treaty of Versailles (including Grudziądz), conducted by the Polish Army in January and February 1920, are relatively welldescribed in the Polish historiography. However, there are still elements that need investigating, such as participation of the Vistula Flotilla in the operations, protection of the Pomeranian border in the years 1920-1921, or creation of the military administration. The Pomeranian units’ participation in the Polish-Soviet war is also poorly known, as is the course of events in the Grudziądz garrison in the summer of 1920, when the Soviet 4th Army and the 3rd Cavalry Corps entered Pomerania. There is also no monograph of the camp in Grupa, where several hundred soldiers of General Haller’s Blue Army waited in scandalous conditions for sea transport to the West, mainly to the US and Canada, at the turn of 1920 and 1921. About 100 people died there.

Refine search results

1 Rocznik Grudziądzki

1 Studia z Dziejów Wojskowości

1 2017

1 2016

2 Rezmer W.

Search results

Zbrodnia wołyńska i polityka

Garnizon wojska polskiego w Grudziądzu 1920–1939. Stan badań i postulaty badawcze