Search results

1

Ludzie w zawieszeniu (Siergiej Lebiediew, Dzieci Kronosa)

100%

Zywert A.

Rusycystyczne Studia Literaturoznawcze

|

2020

|

vol. 30

11-28

RU

В романе Гусь Фриц Сергей Лебедев ставит в центре внимания проблему истории русских немцев, вопрос до сих пор актуальный, плавно вписывающийся в дискуссию о сложном прошлом страны. Русские немцы, как показывает автор - это типичные люди промежутка: до сих пор чужие и в России, и в Германии. Функционируя практически с самого начала между двумя тоталитарными режимами (с одной стороны, сначала царский, потом советский, с другой, с какого-то момента, фашистский), принуждающими людей лишаться собственного прошлого и идентифицироваться с актуально политически верной идентичностью, русские немцы потеряли память поколений и до сих пор остаются «людьми в пути». В этом контексте рассказываемая Лебедевым история касается и человеческой натуры как таковой, и проблемы очень важной для современной России - статуса немецкого меньшинства и его миграционных перспектив в Германию.

EN

In the novel The Goose Fritz, Sergei Lebedev puts the spotlight on the still-relevant problem of the history of Russian Germans, a question which adds depth to discussion about the complex past of the country. Russian Germans, as the author portrays them, live in a state of suspension, bearing a mark of foreignness in both Russia and Germany. Functioning almost from the very beginning between two totalitarian regimes (tsarist and then Soviet regimes on one side, and on the other, fascism), each of which forces people to divest themselves of their own past in favor of an identity aligned with the more “correct” politics of the time and place, Russian Germans have lost the memory of generations and remain “an uprooted people”. In this context, Lebedev’s story concerns human nature as such, as well as a problem of great importance for contemporary Russia: the status of the German minority and the prospect of their migration to Germany.

2

Czarna dziura (Siergiej Lebiediew "Granica zapomnienia")

80%

ZYWERT A. M.

Przegląd Rusycystyczny

|

2020

|

issue 3 (171)

RU

Роман Сергея Лебедева Предел забвения (2010) вписывается в литературное направление (очень важное с точки зрения литературы постпамяти) т.н. семейного романа. На примере истории судьбы героя-рассказчика пытающегося раскыть настоящую тождественность своего «дедушки», Лебедев показывает, что «непроработанная» память – это темя все время живая, поскольку до сих пор в большинстве соременных русских семей промолчивается неудобные факты из биографий родственников (или даже вычеркивается их из генеалогии) во имя идущего сверху приказа табуизации ошибок и травм. Он указывает,что нажим на забвение содает в сознании молодого поколения дыру и одновременно укрепляет т.н. репресийное сознание. В этом контексте основной проблемой является вопрос о состоянии русского народа в ситуации сознательного вытеснения из сознания части собственной истории.

EN

Sergei Lebedev’s novel entitled Oblivion (Предел забвения, 2010) belongs to the (highly important in the context of the post-memory literature) tradition of the so-called generational novel. On the example of the character-narrator’s story full of struggling to learn the true identity of his “grandfather” Lebedev shows that difficult and unprocessed memory amounts to an important up-to-date problem. It is so because in most contemporary Russian families the inconvenient facts from the past remain unvoiced (or the infamous relatives disappear from the family tree) due to overwhelming tabooing of mistakes and traumas. It is indicated that the general approval (sometimes even emphasized) of oblivion creates a hole in the youngest generation’s consciousness and strengthens the so-called repressive awareness. In this context the state of the Russian nation in the face of the conscious suppression of elements of its own history becomes a major issue.

PL

Powieść Siergieja Lebiediewa Granica zapomnienia (Предел забвения, 2010) wpisuje się w nurt (niezwykle istotny z punktu widzenia literatury postpamięci) tzw. powieści rodzinnej/generacyjnej. Na przykładzie historii bohatera-narratora próbującego odkryć prawdziwą tożsamość przyszywanego dziadka, Lebiediew pokazuje, że trudna i nieprzepracowana pamięć - to temat wciąż żywy, bo nadal w większości współczesnych rodzin rosyjskich przemilcza się niewygodne fakty z biografii krewnych (bądź w ogóle usuwa się ich z genealogii) w imię odgórnego nakazu tabuizacji błędów i traum. Wskazuje, że odgórne przyzwolenie, a nawet opresyjny nacisk na niepamięć stwarza wyrwę w świadomości najmłodszego pokolenia i jednocześnie utrwala tzw. świadomość represyjną. w tym kontekście podstawowym problemem jest kondycja narodu rosyjskiego w obliczu świadomego wyparcia ze świadomości części własnej historii.

3

Krew rosyjskiej geografii. "Granica zapomnienia" Siergieja Lebiediewa

80%

Milczarek M.

Przegląd Rusycystyczny

|

2023

|

issue 4 (184)

97-113

RU

Текст содержит интерпретацию романа Сергея Лебедева «Граница забвения» (2010). Основная проблема книги – межпоколенческая травма происходящая из сталинской эпохи. Ее механизмы были описаны со ссылкой на психоаналитическую традицию. Был представлен также посткатастрофический образ российского Крайнего Севера. Он был сравнен с описаниями радикального зла и homo sacer Джорджио Агамбена. Кроме того, в интерпретации были использованы труды Жака Деррида, оказавшиеся полезными при описании феномена расщепления наследственной травмы «Я», настоящего и смерти, а также политики памяти и жизни с призраками умерших.

PL

Tekst zawiera interpretację Granicy zapomnienia Siergieja Lebiediewa (2010). Głównym problemem książki jest międzypokoleniowa trauma pochodząca z epoki stalinowskiej. Jej mechanizmy zostały opisane w odwołaniu do tradycji psychoanalitycznej. Interpretacji został poddany także przedstawiony w powieści postkatastroficzny obraz rosyjskiej Dalekiej Północy. Porównano go do opisów radykalnego zła i zestawiono z homo sacer Giorgio Agambena. Sięgnięto także po pisma Jacquesa Derridy, które okazały się pomoce w opisie fenomenu rozszczepienia dziedziczącego traumę „ja”, teraźniejszości oraz śmierci, a także polityki pamięci i życia z widmami zmarłych.

EN

The text contains an interpretation of Sergei Lebedev's “Oblivion” (2010). The main problem of the book is the intergenerational trauma from the Stalinist era. Its mechanisms have been described in reference to the psychoanalytic tradition. The post-catastrophic image of the Russian Far North presented in the novel was also interpreted. It has been compared to descriptions of radical evil and juxtaposed with Giorgio Agamben's homo sacer. The writings of Jacques Derrida were also used, which turned out to be helpful in describing the phenomenon of splitting traumatic "Self", the present and death, as well as the politics of memory and living with the specters of dead people.

4

К вопросу постпамяти в романе Сергея Лебедева «Люди августа»

80%

Zywert A. M.

Przegląd Rusycystyczny

|

2022

|

issue 4

96-113

RU

Настоящая статья посвящена анализу романа Сергея Лебедева, Люди августа (2016) в контексте категории постпамяти. Находящееся в центре нашего внимания произведение– это третья попытка автора осмыслить прошлое, на этот раз в контексте знаковых для России событий 1991 года – своего рода пограничной ситуации, которая превращается в импульс к борьбе за будущее (в том числе и собственное). Но, как показывает Лебедев, поскольку, независимо от политических обстоятельств, история все время повторяется, то травматичный императив поиска «забытых» мертвых становится основной «сюжетной линией» следующих поколений. Политика нынешней, вновь безальтернативной власти, предпочитающей утилитарное, а не церемониальное отношение к мертвым и поддерживающей «советскость», обрекает Россию на парадоксальное бытие-небытие, бесконечное травматическое пребывание в «немой» памяти без возможности вновь обрести свою идентичность.

PL

Niniejszy artykuł jest poświęcony analizie powieści Siergieja Lebiediewa, Ludzie sierpnia (2016) w kontekście kategorii postpamięci. Znajdujący się w centrum naszej uwagi utwór – to trzecia próba autora zrozumieć przeszłość, w tym przypadku w kontekście ważnych dla Rosji wydarzeń 1991 roku – swego rodzaju sytuacji granicznej, która przekształca się w impuls do walki o przyszłość (także własną). Ponieważ jednak, jak wskazuje Lebiediew, niezależnie od warunków politycznych, historia wciąż się powtarza, to traumatyczny imperatyw poszukiwania „zapomnianych” martwych jest podstawową „fabułą” kolejnych pokoleń. Polityka aktualnej, niezmiennie bezalternatywnej, władzy, preferującej bardziej utylitarne, niż ceremonialne traktowanie zmarłych i wspierająca „radzieckość”, skazuje Rosję na paradoksalne bycie-nie-bycie, niekończące się traumatyczne trwanie w „niemej” pamięci bez możliwości odzyskania tożsamości.

EN

This article is devoted to the analysis of Sergei Lebedev's novel The People of August (2016) in the context of postmemory. The work is focused on the writer's third attempt to comprehend the past, this time in the context of the landmark events of 1991 for Russia – a kind of border situation that turns into an impulse to fight for the future. But, unfortunately, as Lebedev shows, regardless of political circumstances, history repeats itself all the time. Hence, the traumatic imperative of searching for the "forgotten" dead becomes the main "storyline" of next generations. The policy of the current, once again uncontested authorities, which prefers a utilitarian rather than ceremonial attitude to the dead and supports "Sovietism", condemns Russia to, paradoxical being-non-being, endless traumatic remaining in the "mute" memory without the possibility of regaining its own identity.

5

Жест палача, или тело клейменное историей (Предел забвения Сергея Лебедева)

71%

Zilborowicz B. Z.

Przegląd Rusycystyczny

|

2022

|

issue 4

114-133

PL

Powieść Granica zapomnienia (2010) Siergieja Lebiediewa (ur. 1981) – przedmiot naszej analizy – to jednen z pierwszych literackich przykładów nowego nurtu w rosyjskim dyskursie memorialnym, dotychczas koncentującym się wyłącznie na upamiętnieniu ofiar rezimu stalinowskiego i pomijającym całkowitym milczeniem postacie katów. Przełamując społeczno-kulturowe tabu pisarz kreuje bohatera – byłego oprawcę rezimu, którego zbrodnicza natura ujawnia się poprzez cielesne praktyki pamięci. Celem artykułu jest analiza semantyczna języka ciała kata (gesty, mimika, wzrok, milczenie). Koncentracja Lebiediewa na aspektach cielesno-fizjologicznych pozwala zdemaskować skrzętnie skrywaną biografię oprawcy.

RU

Роман Предел забвения (2010) Сергея Лебедева (р. 1981) – предмет нашего анализа – справедливо можно назвать одним из первых явлений, поспособствовавших открытию новых граней мемориального дискурса в России; доныне сфокусированного прежде всего на увековечении памяти жертв и одновременно полностью замалчивающего авторов насилия. Сделать бывшего начальника лагеря – и ему подобных, спрятавшихся под разными масками и личинами – видимым, значит материализовать его, наделить его тело личным языком, что и заложено в основу идеологической концепции романа.

EN

The novel Oblivion (2010) by Sergei Lebedev (born in 1981) - the subject of our analysis - is one of the first literary examples of a new trend in a Russian memorial discourse, so far focused solely on commemorating the victims of the Stalinist regime and ignoring the figures of executioners in a complete silence. By breaking the social and cultural taboos, the writer creates a hero - a former torturer of the regime whose criminal nature is revealed through the practices of a bodily memory. The purpose of this article is to semantically analyse the executioner's body language (i.e., gestures, facial expressions, eyesight,silence). Lebedev's concentration on bodily and physiological aspects makes it possible to unmask a carefully hidden biography of the torturer.

Refine search results

4 Przegląd Rusycystyczny

1 Rusycystyczne Studia Literaturoznawcze

1 Milczarek M.

1 ZYWERT A. M.

1 Zilborowicz B. Z.

1 Zywert A.

1 Zywert A. M.

1 2023

2 2022

2 2020

Ludzie w zawieszeniu (Siergiej Lebiediew, Dzieci Kronosa)

Czarna dziura (Siergiej Lebiediew "Granica zapomnienia")

Krew rosyjskiej geografii. "Granica zapomnienia" Siergieja Lebiediewa

К вопросу постпамяти в романе Сергея Лебедева «Люди августа»

Жест палача, или тело клейменное историей (Предел забвения Сергея Лебедева)