Search results

1

Listy akademika Aleksandra Nikołajewicza Samojłowicza do profesora Tadeusza Kowalskiego

100%

Kończak I.

Studia Orientalne

|

2022

|

issue 1(21)

125-142

RU

Профессор Тадеуш Ковальский (1889–1948) переписывался c учеными из разных стран мира. Он интересовался развитием востоковедения в Советском Союзе и дорожил публикациями, полученными из СССР, а также всеми контактами, установленными с российскими учеными. Профессор стремился к сотрудничеству с Александром Самойловичем (1880–1938) – одним из самых известных тюркологов Советского Союза. И это ему частично удалось. В архивах Польской академии наук и Польской академии знаний в Кракове хранятся всего лишь три письма российского тюрколога, помеченные в каталоге под номером KIII-4, опись 174. Эти материалы, несмотря на их количество, представляют собой интересный источник о состоянии советской тюркологии в середине 1920-х годов и о советской востоковедческой среде в целом. На мой взгляд, они тем более ценны, потому что в Филиале Архива Российской академии наук в Санкт-Петербурге, где хранится наследие профессора Самойловича, нет их копий. Интересно и то, что письма профессора Т. Ковальского русскому тюркологу не сохранились. Целью данной статьи является публикация писем Александра Николаевича Самойловича Тадеушу Ковальскому вместе с их переводом на польский язык. Эти документы являются своеобразным свидетельством развития международных научных контактов между учеными Польши и Советского Союза в межвоенный период.

EN

Professor Tadeusz Kowalski (1889–1948) corresponded with scholars from practically all over the world. He was interested in the developments of Oriental studies in the Soviet Union. He valued the publications he received from the USSR, as well as all contacts he had with Russian researchers. He sought to cooperate with Alexander Samoylovich (1880–1938) – one of the most eminent Turkologists in the Soviet Union. This goal had been partially achieved. The archives of the Polish Academy of Sciences and the Polish Academy of Arts and Sciences in Kraków now hold, catalogued under ref. No. KII-4, j. 174, just three letters from the Russian Turkologist. Despite their small number, these materials are an engrossing source of knowledge on the state of Soviet Turkish studies in the mid 1920s and the Soviet Oriental studies community. These letters are all the more precious – as the author managed to determine – as the branch of the archives at the Russian Academy of Sciences in St. Petersburg, where the legacy of professor Samoylovich is kept, has no copies. It is interesting that there are no surviving copies of the letters from professor Kowalski to the Russian Turkologist. The article’s purpose is the edition of the letters of Alexander Nikolaevich Samojłowicz – a Soviet turkologist – to Professor Tadeusz Kowalski, including their translation into Polish. These documents constitute a certificate of international academic relations development between scientists from Poland and the Soviet Union in the interwar period.

2

Problemy życia codziennego Polaków w świetle listów opublikowanych na łamach „Przyjaciółki” w latach 1948-1956

80%

Słowiński K.

Wschodni Rocznik Humanistyczny

|

2020

|

vol. XVII (2020)

|

issue 4: Nauki o polityce i historia administracji

251-264

PL

Artykuł przedstawia wybrane problemy codzienności Polaków w latach 1948-1956 na podstawie listów nadesłanych do redakcji tygodnika „Przyjaciółka”. Głównym założeniem, które przyświecało powstaniu tego artykułu było przybliżenie ówczesnych realiów przeciętnych Polaków. Wnioski, które narzucają się jako pierwsze są takie, że obywatelom PRL nie żyło się lekko. Peerelowska rzeczywistość rysowała się w smutnych, szarych barwach. Znajdowało to odzwierciedlenie w listach kierowanych do „Przyjaciółki”, gdzie permanentnie narzekano na brak mieszkań bądź fatalne warunki w nich panujące, na „kulejącą” służbę zdrowia, puste sklepy i defektowe towary. Należy również pamiętać o tym, iż mimo beznadziejności niektórych sytuacji i narastających problemów, z którymi Polacy musieli się wtedy borykać starano się jakoś żyć, zdarzały się bowiem także kolorowe dni, a dziedzictwo tamtych czasów spoczywa na nas do dzisiaj.

EN

The article presents selected everyday issues of Poles in 1948-1956 based on letters sent to the editorial staff of the weekly „Przyjaciółka”. The main premise that guided the creation of this article was to present the realities of average Poles at that time. The analysis of the material leads to the conclusion, the citizens of the PRL did not live lightly. PPR's reality was described in sad, gray colors. This was reflected in the letters sent to „Przyjaciółka”, where people permanently complained about the lack of housing or the terrible conditions in them, the "lame-duck" health service, empty stores and defective goods. It should also be remembered that despite the hopelessness of some situations and growing problems that Poles had to struggle with at the time, People were able to find themselves in this reality, which influences the assessment of those times even today.

RU

В статье представлены избранные проблемы повседневной жизни поляков в 1948-1956 гг. на основе писем, отправленных в редакцию еженедельника "Przyjaciółka". Основное предположение, лежащее в основе создания этой статьи, состояло в том, чтобы представить реалии обычных поляков того времени. Первые выводы, которые напрашиваются сами собой, заключаются в том, что граждане Польской Народной Республики жили нелегко. Реальность Польской Народной Республики была печальной, серой. Это нашло отражение в письмах, адресованных журналу «Przyjaciółka», где люди постоянно жаловались на отсутствие квартир или ужасные условия в них, на «хромающую» службу здравоохранения, пустые магазины и бракованные товары. Также следует помнить, что несмотря на безвыходность некоторых ситуаций и нарастающие проблемы, с которыми полякам приходилось сталкиваться в то время, люди старались как-то жить, ведь были и красочные дни, а наследие тех времен остается с нами по сей день.

3

Motyw śmierci w intymistyce Iwana Bunina

80%

Bielniak N.

Slavica Wratislaviensia

|

2018

|

vol. 167

363-374

EN

Death motifs in egodocuments by Ivan Bunin Death is one of the most crucial subjects not only in Bunin’s literary works but also in his egodocuments. The writer’s perspective on the world was mainly concentrated around death, illness, passing, loneliness and old age. Through such a prism he perceived himself, his loved ones and the surrounding world, what was reflected in the writer’s diaries and letters. In spite of Bunin’s fear of death, in his considerations on fate he put fatalistic and affirmative motifs together.

RU

Мотив смерти в эго-документах Ивана Бунина Смерть является одной из важнейших тем не только в творчестве Ивана Бунина, но также в его эго-документах. Мировоззрение писателя в большой степени было сосредоточено на проблемах смерти, болезни, бренности, одиночества и старости. Сквозь их призму он воспринимал как себя и своих близких, так и весь окружающий мир, что нашло свое проявление в дневниках и письмах. Несмотря на сопутствующий писателю всю жизнь страх смерти, в своих размышлениях о человеческой судьбе он соединял мотивы фатализма и жизнеутверждения.

4

Emocjonalne postrzeganie Berlina początku lat 1920. w listach Aleksieja Gwozdinskiego

71%

Bielniak N.

Przegląd Rusycystyczny

|

2023

|

issue 2 (182)

53-65

RU

В данной статье ставится задача рассмотреть феномен первой волны русской эмиграции сквозь призму так называемой личной истории. Антропологический поворот, произошедший во второй половине ХХ века в гуманитарных науках, способствовал росту понимания значимости личности и интереса к культуре повседневности. Важную роль в изучении этих явлений играют эго-документы, благодаря которым мы узнаем одновременно о специфике повседневной жизни русских эмигрантов и неповторимом внутреннем мире личности. Такую возможность дают письма Алексея Гвоздинского Елизавете Миллер, в которых автор запечатлел далеко не гармоничное пребывание в немецкой столице начала 1920-х годов. Русский эмигрант отобразил в своих письмах несколько недель жизни в Берлине, отмеченных главным образом одиночеством, нищетой и затерянностью в недружелюбном, мрачном мегаполисе, в котором - в отличие от Константинополя или Рима (прежних остановок в его эмигрантском пути) - он не сумел увидеть ничего положительного и красивого. На его восприятие города влияли как субъективные факторы, так и стереотипные представления.

PL

Niniejszy artykuł ma na celu spojrzenie na fenomen pierwszej fali emigracji rosyjskiej przez pryzmat tzw. historii osobistej. Zwrot antropologiczny w naukach humanistycznych, który nastąpił w drugiej połowie XX wieku, przyczynił się do wzrostu zrozumienia znaczenia osoby prywatnej oraz zainteresowania kulturą życia codziennego. Istotną rolę w zgłębianiu tych zjawisk odgrywają egodokumenty, dzięki którym jednocześnie poznajemy specyfikę życia codziennego rosyjskich emigrantów oraz unikalny świat wewnętrzny jednostki. Taką właśnie sposobność dają listy Aleksieja Gwozdinskiego do Jelizawiety Miller, który utrwalił w swojej korespondencji dalekie od harmonijnego trwanie w niemieckiej stolicy początku lat 1920. Rosyjski emigrant spetryfikował w swoich listach kilka tygodni życia w Berlinie, które naznaczone były głównie samotnością, biedą i zagubieniem w nieprzyjaznym, ponurym molochu, w którym - w przeciwieństwie do Konstantynopola czy Rzymu (wcześniejszych przystanków na emigracyjnej drodze) - nie potrafił dostrzec nic pozytywnego i pięknego. Na jego postrzeganie miasta wpływ miały zarówno czynniki subiektywne, jak i stereotypowe wyobrażenia.

EN

This article aims to look at the phenomenon of the first wave of Russian emigration through the prism of the so-called personal history. The anthropological turn in the humanities, which took place in the second half of the 20th century, contributed to an increase in the understanding of the importance of an individual and an interest in the culture of everyday life. Egodocuments play an important role in exploring these phenomena, thanks to which we learn about the specificity of everyday life of Russian emigrants and the unique inner world of an individual. Such an opportunity is offered by Alexei Gvozdinski's letters to Elizaveta Miller, who recorded in his correspondence a far from harmonious existence in the German capital of the early 1920s. The Russian émigré petrified in his letters several weeks of life in Berlin, which were mainly marked by loneliness, poverty and being lost in an unfriendly, gloomy juggernaut, in which - unlike Constantinople or Rome (earlier stops on the émigré road) - he could not see anything positive and beautiful. His perception of the city was influenced by both subjective factors and stereotypical perceptions.

Refine search results

1 Przegląd Rusycystyczny

1 Slavica Wratislaviensia

1 Studia Orientalne

1 Wschodni Rocznik Humanistyczny

2 Bielniak N.

1 Kończak I.

1 Słowiński K.

1 2023

1 2022

1 2020

1 2018

Listy akademika Aleksandra Nikołajewicza Samojłowicza do profesora Tadeusza Kowalskiego

Problemy życia codziennego Polaków w świetle listów opublikowanych na łamach „Przyjaciółki” w latach 1948-1956

Motyw śmierci w intymistyce Iwana Bunina

Emocjonalne postrzeganie Berlina początku lat 1920. w listach Aleksieja Gwozdinskiego