Full-text resources of CEJSH and other databases are now available in the new Library of Science.
Visit https://bibliotekanauki.pl

Results found: 6

first rewind previous Page / 1 next fast forward last

Search results

Search:
in the keywords:  Alexander Blok
help Sort By:

help Limit search:
first rewind previous Page / 1 next fast forward last
1

Wańka-wstańka, czyli rzecz o polsko-rosyjskich relacjach (około)literackich. Rec.: Anna Sobieska, Wokół Aleksandra Błoka. Z dziejów polskich fascynacji kulturą i literaturą rosyjską. Warszawa 2015

100%
Malej I.
Pamiętnik Literacki
|
2018
|
vol. 109
|
issue 1
229-237
XX
A Roly Poly Toy, or the Matter of Polish-Russian (Circum)Literary Relationships. Review: Anna Sobieska, Wokół Aleksandra Błoka. Z dziejów polskich fascynacji kulturą i literaturą rosyjską [Around Alexander Blok. On the History of Polish Fascination with Russian Culture and Literature]. Warszawa 2015
2
Publication available in full text mode
Content available

The Mirror Effect. Blok – Freud – Lacan

75%
Malej I.
Slavia Orientalis
|
2019
|
vol. LXVIII
|
issue 4
3

Rajskie ptaki Aleksandra Błoka i Wiktora Wasniecowa

63%
Malej I.
Slavica Wratislaviensia
|
2019
|
vol. 170
25-40
EN
Heavenly creatures — Alkonost, Sirin and Gamajun — are mythological hybrids with the body of a bird and the head of a beautiful woman. Their origins come from the old Slavonic and Russian folklore. They are described as mythical beings that hypnotised people through singing. Russian artists, including the painter Viktor Vasnetsov and the poet-symbolist Alexander Blok, also succumbed to their charm. Blok, fascinated by Vasnetsov’s canvases (Sirin and Alkonost. The Birds of Joy and Sorrow, 1896; Gamajun, the Prophetic Bird, 1895) created poetic versions of these (in 1899). In the case of both artists, there is a reference to the semantics of these magical birds, known from the folklore. Alkonost means happiness and hopes, unlike Sirin, an inhabitant of the underground world. Therefore, alkonosts announce joy, while sirins, treating men with hostility, symbolize sadness, suffering and despair. The third bird connecting Blok and Vasnetsov is Gamajun — a bird, the messenger of the gods, their herald, who sings divine hymns to people and predicts the future of those who know how to listen and are open to mysteries. Special attention must be paid to colorful and linear symbolism, to which both creators refer to, as well as to mythical reminiscences (Cosmic Tree). Both the painted and lyrical depictions of birds of paradise are an example of creation of a new, modernist myth, the roots of which go back to the oral culture and whose essence defines the philosophical question of the dualism of the world and man’s place in it.
RU
Райские существа — Алконост, Сирин и Гамаюн, являются мифологическим гибри- дом тела птицы и головы красивой девы. Истоки их образов восходят к древнеславянскому и русскому фольклору. Они описаны как мифологические существа, которые своим пением гипнотизируют людей. Их колдовству поддались также русские художники, среди которых были живописец Виктор Васнецов и поэт-символист Александр Блок. Блок, очарованный картинами Васнецова (Сирин и Алконост. Песнь радости и печали, 1896; Гамаюн, птица вещая, 1895), создал их поэтические версии (в 1899 г). В интерепретации райских суще- ствобоих художников прослеживается отсылка к магическим птицам, представленным в фольклоре. Алконост обозначает счастье и надежду, в противовес Сирин как жительницы подземного мира. Таким образом алконосты — вестники радости, зато сирины, враждебно направленные к человеку, символизируют печаль, страдание и отчаяние. Третья птица, со- единяющая Блока и Васнецова, — это Гамаюн, птица вещая, посланник богов, их герольд, услаждающая людей пением Божественных гимнов и предвещающая будущее для тех, кто умеет слушать и открыт для тайны. Особого внимания заслуживают цветовые и линейные символы, а также мифические реминисценции (космическое дерево), к которыми оба творца прибегают. Живописные и лирические изображения райских птиц являются примером создания нового, модернистского мифа, корни которого лежат в устной культуре, зато суть помещается в философском вопросе о дуализм мира и место человека в нем.
4
Publication available in full text mode
Content available

Миф Дон Жуана в жизни и творчестве Александра Блока и Валерия Брюсова

63%
Szymańska A.
Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica
|
2022
|
issue 15
129-139
EN
The subject of interest in this article is the myth of Don Juan in the life and literary works of two great figures of the Silver Age – Alexander Blok and Valery Bryusov. The consideration of the biographies of writers (Blok’s marriage to Mendeleeva, Bryusov’s romance with Nina Petrovskaya) as well as selected examples from their literary works (Blok’s poems: “Ya ee pobedil nakonets…”, “The Commander’s Footsteps”; Bryusov’s poems: “I snova…”, “Don-Juan”) in the context of the culture of the Silver Age (the philosophy of Vladimir Solovyov, the idea of life-creation, ideas about the “Eternal Feminine”, the myth of the Beautiful Lady, the vampiric myth) led us to the conclusion that the ‘don juanism’ was one of the important components of the myths of poets. We noted that in both cases the concept of ‘don juanism’ is strictly correlated with the concept of vampirism. On the other hand, it is also related to such concepts as “Eternal Femininity”, ‘true to the ideal’, and ‘the role of art’. All these provide us with the basis to state that the productivity and potential of the theme of Don Juan goes far beyond the usual notion of Don Juan as a seducer.
RU
Предметом интереса в данной статье является миф Дон Жуана в жизни и в творчестве двух великих фигур Серебряного века – Александра Блока и Валерия Брюсова. Рассмoтрение некоторых биографических фактов из жизни писателей (женитьба Блока на Менделеевой, роман Брюсова с Ниной Петровской), а также избранных примеров из их литературного наследия (стихотворения Блока: «Я ее победил, наконец…», Шаги Командора и Брюсова: «Я снова…», Дон-Жуан) в контексте культуры Серебряного века (философия Владимира Соловьева, идея жизнетворчества, представления о «Вечной Женственности», миф о Прекрасной Даме, вампирический миф), привело нас к выводу, что донжуанство было одной из важных составляющих мифов поэтов. Мы отметили, что в обоих случаях понятие донжуанства строго соотносится с понятием вампиризма. С другой стороны, оно связано и с такими понятиями, как: «Вечная Женственность», верность идеалу и значение искусства. Все это дало нам основание констатировать, что продуктивность и потенциал темы Дон Жуана выходят далеко за пределы привычного представления о Дон Жуане как обольстителе.
5
Publication available in full text mode
Content available

Obraz ptaków mitycznych (Stratim i Gamajun) w wybra-nych wierszach Konstantina Balmonta i Aleksandra Błoka

51%
Potyrańska A.
Acta Polono-Ruthenica
|
2020
|
vol. Tom 3 Nr XXV
41-58
PL
W twórczości modernistów rosyjskich często spotykamy mitopoetyc-kie obrazy rajskich ptaków, występujących pod różnymi postaciami i imionami: Alko-nost, Sirin, Stratim, Gamajun, Żar-ptak. Niekiedy określa się je ogólnie: „rajski ptak”. Przedmiotem badań są wybrane wiersze Konstantina Balmonta i Aleksandra Błoka, w których pojawia się motyw Stratima i Gamajuna. Naszym celem jest prześledzenie, w jakim stopniu rosyjscy poeci wykorzystują słowiańskie tradycje ludowe i odzwierciedlają je w swoich utworach oraz w jakim stopniu modyfikują odwieczne motywy. Rozpatrywanie motywów zaczerpniętych z mitologii i folkloru w wielu kontekstach dąży do ich herme-neutycznej interpretacji. Analizie poddany został poetycki język analizowanych utworów. W wyniku przeprowadzonych badań wykazano, że tradycyjny obraz ptaków mitycznych w wielu przypadkach ulega poetyckiej transformacji, a ich podstawowa semantyka ulega przekształceniu.
EN
In the works of Russian modernists, we often find mythopoetic images of paradise birds, appearing in various forms and names: Alkonost, Sirin, Stratim, Gama-jun, Firebird, and they are sometimes generally described as “paradise birds”. The subject of the study are selected poems by Konstantin Balmont and Alexander Blok. The goal is to trace to what extent Russian poets use Slavic folk traditions and reflect them in their works and to what extent they modify eternal motifs. Consideration of motifs taken from mythology and folklore in many contexts strives for their hermeneutic interpretation. The poetic language of the given works is analysed and, as a result of the conducted research, it was shown that the traditional image of mythical birds undergoes a poetic transformation, and their basic semantics are transformed.
6
Publication available in full text mode
Content available

Идейные истоки литературного движения «Скифов» (от Владимира Соловьева к Александру Блоку)

38%
Kirichenko O.
Roczniki Humanistyczne
|
2022
|
vol. 70
|
issue 7
261-274
PL
Ideologia scytyjska wyrosła z dwóch źródeł: sofiologii Włodzimierza Sołowjowa, dostosowanego przez Aleksandra Błoka do rewolucyjnego standardu «apokalipsy antychrześcijańskiej» i idei Razumnika Iwanowa-Razumnika, który bazował na opiniach okcydentalistów Piotra Czaadajewa i Aleksandra Hercena. Dla Błoka scytyzm stał się formą wyrazu jego antychrześcijańskich, nietzscheańskich idei, które długo dojrzewały pod przykrywką jego sofinizmu. Rewolucja pozwoliła mu wyrazić je otwarcie i przyciągnąć uwagę założyciela scytyjskiego ruchu literackiego. Radykalizm Błoka umożliwił włączenie scytyzmu w życie partyjne lewicowych eserowców, nadając ruchowi nowy charakter i nowe wytyczne związane z rewolucją światową rozumianą na sposób niebolszewicki.
EN
The Scythian ideology grew from two sources: the sophiology of Vladimir Solovyov, adapted by Alexander Blok to the revolutionary standard of the “anti-Christian apocalypse”, and the ideas of Razumnik Ivanov-Razumnik, who relied on the opinions of the Westernisers Pyotr Chaadaev and Alexander Herzen. For Blok, Scythianism became a form of expression of his anti-Christian, Nietzschean ideas, which had matured for a long time under cover of his sophiology. The revolution allowed him to express them openly and attract the attention of the founder of the Scythian literary movement. Blok’s radicalism made it possible to include Scythianism in the party life of the Left Socialist-Revolutionaries, giving the movement a new character and new guidelines associated with the world revolution in a non-Bolshevik manner.
RU
Скифская идеология выросла из двух источников: софиологии Владимира Соловьева, адаптированной Александром Блоком к революционному стандарту «антихристианского апокалипсиса», и идей Разумника Иванова-Разумника, опиравшегося на мнения западников Петра Чаадаева и Александрa Герценa. Для Блока скифство стало формой выражения его антихристианских, ницшеанских идей, долго зревших под прикрытием его софиинизма. Революция позволила ему открыто выразить их и привлечь внимание основателя скифского литературного течения. Радикализм Блока позволил включить скифство в партийную жизнь левых эсеров, придав движению новый характер и новые ориентиры, связанные с мировой революцией на небольшевистский лад.
first rewind previous Page / 1 next fast forward last
JavaScript is turned off in your web browser. Turn it on to take full advantage of this site, then refresh the page.