Search results

1

Russian economic nationalism and the vectors of Russian foreign policy

100%

Lisiakiewicz R.

Nowa Polityka Wschodnia

|

2022

|

issue 2(33)

109-130

RU

В этой статье автор хочет проверить влияние экономического национализма на изменения во внешней политике России. В своем анализе он обратится к неоклассическому реализму, который показывает, как сочетать вопросы распределения силы в международных отношениях с влиянием внутреннего уровня государства на формирование внешней политики. С точки зрения неоклассического реализма, экономический национализм это переменная, которая формирует восприятие экономических вызовов, с которыми сталкивается Россия. Автор показывает также, что экономический национализм связан с протекционистской политикой Российской Федерации. Таким образом, он влияет на формирование процессов внутри страны и за ее пределами. Автор признает, что в процессе формирования российских внешнеполитических решений экономический национализм должен быть cвязан с другими факторами, прежде всего с вопросами безопасности и общей стратегической культурой России, чтобы получить окончательный набор предпосылок, определяющих сдвиги России во внешней политике. Напряженность, связанная с ролью ЕС и НАТО в странах Восточной Европы, явно повлияла на уровень сотрудничества между Россией и Западом. Тем не менее экономические вопросы в этом отношении также были крайне важны. Силовое положение России основывалось на экономическом потенциале.

EN

In this article, the author wants to test the impact of economic nationalism on the change in Russia’s foreign policy. The author will refer to neoclassical realism, which shows how to combine the issues of power distribution in international relations with the influence of the domestic level of the state on the process of creation of the foreign policy. In terms of neoclassical realism, economic nationalism is a variable that shapes the perception of the economic challenges facing Russia. The author also points out that economic nationalism is also related to the protectionist policy of the Russian Federation. Thus, it influences the shaping of processes within and outside the country. The author recognizes that in the process of creating the Russian foreign policy decisions, economic nationalism should be linked to other factors, especially security issues and Russia’s general strategic culture, in order to obtain the final set of premises that will determine Russia’s shifts in foreign policy. The tensions related to the role of the EU and NATO in the countries of Eastern Europe clearly influenced the level of cooperation between Russia and the West. Nevertheless, economic issues in this regard were also extremely important. Russia’s power position was based on the economic potential.

2

Ruchy ekstremistyczne i radykalizm w Australii na tle napięć między polityką wielokulturowości a dominacją kultury anglosaskiej

67%

Eska-Mikołajewska J.

Nowa Polityka Wschodnia

|

2022

|

issue 3(34)

106-130

RU

В мультикультурной Австралии каждый, независимо от языка, национальности или культуры, имеет право открыто выражать свое мнение. Тем не менее, несмотря на официальную приверженность к разнообразию, современное австралийское общество продолжает испытывать противоречия между политикой мультикультурности и доминированием англосаксонского культурного наследия. Правые политики описали мультикультурализм как предвестник социального конфликта, который может привести к этническому разделению Австралии. После событий 11 сентября 2001 г. были введены правила, расширяющие перечень инструментов, используемых полицией и правоохранительными органами для эффективного предотвращения актов насильственного экстремизма. Эти ограничения гражданских свобод используются ультраправыми движениями Австралии в качестве аргумента для подрыва доверия к «репрессивной» политике правительства. Пандемия Covid-19 и ее последствия также выявили негативные сдвиги в ландшафте жестокого австралийского экстремизма. Это поднимает вопрос о том, насколько серьезной может быть угроза национальной безопасности, когда австралийский национализм останется неконтролируемым, способным трансформироваться в расово и религиозно исключающие идеи принадлежности к обществу. В статье показано, что неспособность решительно отреагировать на продолжающийся подрыв доверия к демократическим институтам и использование трещин в социальной сплоченности может привести к тому, что Австралия больше не будет считаться защитником принципов либеральной демократии. Вместо этого она будет считаться «колониальным бастионом белых поселенцев» и такая слабая расовая репутация страны, несомненно, затруднит Австралии возможность сотрудничать во все более напряженной региональной геополитической среде в будущем.

EN

In multicultural Australia everyone, regardless of language, nationality or culture, has the right to express themselves openly. However, despite its official commitment to diversity, contemporary Australian society continues to experience tensions between multicultural politics and the domination of Anglo-Saxon cultural heritage. Right-wing politicians have described multiculturalism as a harbinger of a social conflict that would lead to an ethnically divided Australia. Following the events of September 11, 2001, some regulations were introduced to expand the catalog of tools used by the police and law enforcement agencies to effectively prevent acts of violent extremism. These restrictions on civil liberties are being used by Australian extreme-right movements as an argument to undermine confidence in the government’s “oppressive” policies. The Covid-19 pandemic and its effects has also revealed negative shifts in the landscape of brutal Australian extremism. This raises the question of how serious danger to the national security could an Australian nationalism be left unchecked, capable of transforming into racially and religiously excluding ideas of belonging to society. The paper shows that failure to react decisively to the continued undermining of trust in democratic institutions and exploiting the cracks in social cohesion may lead to Australia no longer being perceived as a defender of the principles of liberal democracy. Instead, it will come to be regarded as a „colonial bastion of white settlers,” and such a poor racial reputation of the country will undoubtedly make it difficult for Australia to navigate in an increasingly tense regional geopolitical environment in the future.

3

Putin i jego wersja „polityki historycznej” kierowanej do Rosjan

59%

Wyszczelski L.

Studia Orientalne

|

2022

|

issue 4(24)

125-147

RU

Российская «историческая политика» - это попытка инструментальной трактовки истории с целью формирования нового образа русского патриотизма после распада СССР. Его иниции-ровал Горбачев, новое содержание ему придал Ельцин, а особую форму использовал Путин. Последний из них использовал историю для текущей политики. Впрочем, к исторической правде это имеет мало отношения, но это не главное в его «исторической политике». Однако имеет значение возможность размещения её в ведущейся «информационной войне», а это, в свою очередь, направлено на наращивание имперских позиций современной России, в том числе с применением вооруженных сил. Понимаемая таким образом «историческая политика» служила формированию сильного русского национализма.

EN

The Russian “remembrance policy” is an approach to instrumental treating history for creating new image of Russian patriotism after the collapse of the USSR. It has been initiated by Gorbachev, supplemented by Yeltsin, and specified by Putin. The latter has used history for actual politics. It has little to do with the historical truth but that is not important in his “remembrance policy”. Significant is a possibility of placing its elements the “information warfare” that aims to enhance the imperial position of contemporary Russia, also by using military force. A “remembrance policy” understood in this way has served for building strong Russian nationalism.

4

Przywództwo i polityka etnokratyczna w Tatarstanie Część II: Format przywództwa i style uprawiania polityki

43%

Bodio T., Zuzankiewicz P.

Nowa Polityka Wschodnia

|

2016

|

vol. 2(11)

79-98

EN

Authors in this article present the findings of the second stage of the research project on the leadership and the ethnopolitics in Tatarstan. From the chronological and problematic perspective they analyze the transformation of the model of leadership in the republic. Much attention has been paid to the relationship between the format of leadership of the following presidents and their styles of doing politics. On the basis of the analysis the authors come to the conclusion that ethnocratism, which in Tatatarstan has been an important source of the political leadership of the leader and the local elite, seems to lose its ability to adapt and create and generates more and more dysfunction and pathology. Moderate policy of ethnopolitisation and Islamisation promoted by the leader and ethnoelite, which can be perceived as a major justification for its power in relations with the federal center, is being challenged by many social groups. The evidence of this tendency is inter alia the increase of the inter-ethnic tensions and progressive Islamisation of political life in the republic.

RU

В статье авторы представляют результаты второго этапа научного проекта по лидерству и этнополитике в Татарстане. Aнализируют трансформацию лидерства в республике. Большое внимание уделают связям между форматом лидерста следующих президентов и их стилей ведения политики. Приходят к выводу, что этнократия, которая в Татарстане была важным источ-ником легитимностьи политического лидерства лидера и местной элиты, теряет свою способность к адаптации и генерирует дисфункции. Умеренная этнополитика и исламизация легитимизировала власть лидера в республике и в отношениях с федеральным центром. В последние годы многие социальные группы оспаривает ее. Доказательством этой тенденции является увеличение межнациональных напряжении и исламизация политической жизни в республике.

Refine search results

3 Nowa Polityka Wschodnia

1 Studia Orientalne

1 Bodio T.

1 Eska-Mikołajewska J.

1 Lisiakiewicz R.

1 Wyszczelski L.

1 Zuzankiewicz P.

3 2022

1 2016

Russian economic nationalism and the vectors of Russian foreign policy

Ruchy ekstremistyczne i radykalizm w Australii na tle napięć między polityką wielokulturowości a dominacją kultury anglosaskiej

Putin i jego wersja „polityki historycznej” kierowanej do Rosjan

Przywództwo i polityka etnokratyczna w Tatarstanie Część II: Format przywództwa i style uprawiania polityki