Search results

1

Homeward Journey through Poetry: Wallace Stevens’s The Poem that Took the Place of a Mountain

100%

Prohászka-Rád B.

Acta Universitatis Sapientiae, Philologica

|

2015

|

vol. 7

|

issue 1

55-63

EN

Analyzing Stevens’s 1952 The Poem that Took the Place of a Mountain I trace the laborious journey the persona of the poem undertakes - an external as well as an internal adventure - transforming thus the world into a possible home. I show how the poem - through its self-reflexive nature and complex system of interwoven external and internal images and circular movements - may offer the persona a sense of self and home in space and time among the fragments of the broken universe.

2

The Hierarchy of the Transcendentals According to Advaita Vedānta

75%

Kudelska M.

Estetyka i Krytyka

|

2014

|

issue 1(32)

81-96

EN

In advaita vedānta, the status of real existence is ascribed to the Brahman only. The Brahman is the transcendental ultimate reality and it is not possible to describe it by any attribute. The present paper will focus on the problem of values. What is the status of values according to the pure monistic system? When advaita vedāntists call the empirical world sad-asad-anirvacanīya (real-unreal-indefinable), are we entitled to speak about the existence of values? And if they are real, what does ‘real’ mean in this context? All the attributes by which we describe the world can be grasped in groups. This division depends on the way in which we experience the world. One group encompasses objects experienced by the external organs, by the senses; its realm is responsible for aesthetic values. The second group leads to discrimination; its domain is ethics. The third prejudges the status of the world and advances metaphysical arguments. These three groups are arranged hierarchically. This order includes the cosmological and the soteriological model as well; thus the vision of the world in classical Indian thought appears as total harmony.

3

On the Transcendental Properties of Real Beings

75%

Maryniarczyk A., McDonald H.

Studia Gilsoniana

|

2016

|

vol. 5

|

issue 2

429-444

EN

The article analyzes the metaphysical approach to the rational cognition of the world of persons and things. It shows the way in which metaphysicians reveal the essential and universal properties of the world and the laws that govern their being. Among these properties, the most important are as follows: to be a thing (that is, to have a concretely determined essence), to be one (that is, to be non-contradictory in itself), to be separate or distinct (that is, to be sovereign in being), and also to be a vehicle of truth, good, and beauty. Among the laws of being, in turn, the article indicates the law of identity, the law of non-contradiction, the law of the excluded middle, the law of the reason of being, the law of finality, and the law of perfection. These laws primarily show the source and foundation of the rational order.

4

Co to jest zawartość pojęcia? Sądy analityczne i syntetyczne według Clarence’a Irvinga Lewisa

75%

Rogoziecki R.

Analiza i Egzystencja. Czasopismo Filozoficzne

|

2012

|

issue nr 17

95-123

EN

The paper is clarification of the category of content of concepts. This category is the key one for Kant and Lewis, as well as for Quinean refutation of distinction between the synthetic and the analytic. The question is: to what extent does Quine’s critique apply to Lewisean understanding of the synthetic and the analytic? The answer is a negative one. In fact, Quine’s critique in his famous Two Dogmas of Empiricism is based on resignation from the category of conceptual content. Just the opposite to Kant and Lewis, who both grounded the opposition of synthetic and analytic judgments in just this category. It brings about the necessity of some explanation of “content of concepts”. According to Kant this content is the presentations of senses, which at the same time are the arguments of concepts. In Critique of Pure Reason concepts are understood as intellectual functions, the value of which is the synthetic unity of apperception. This explanation is far from suffi cient clarity. Thus one needs to describe it in appropriate logical terms. And this was done in Analysis of Knowledge and Valuations by C.I. Lewis. Lewis achieved it by means of his intensional modes of meaning, that is: (1) comprehension, (2) signification and (3) intension. In our cognition these three intensional modes of meaning are primary to the forth mode, namely – extension. The three intensional modes of meaning determine what Lewis called the sense meaning. Sense meaning is at its bottom a kind of imaginary schema, enabling applications of linguistic terms to the world of possible experience.

5

Lived Body and Intentional Embodiment. New Perspectives on Phenomenological Anthropology

51%

Brudzińska J.

Dialogue and Universalism

|

2018

|

issue 4

245-259

EN

The body, the bodily condition of the human being, or embodiment as an essential aspect of the human situation in the lived world are important topics of phenomenological research and phenomenologically oriented anthropology. On the other hand, today also cognitive research and neurosciences are dealing with the topic of embodiment, mainly focusing on so-called embodied cognition. Modern neuroscience claims that both, thought and action can only be interpreted in the light of interactions between brain, body and environment. New trends in phenomenology stress their familiarity with this position and focus on naturalizing phenomenology. In my view, this development disregards fundamental Husserlian claims concerning the naturalization of human subjectivity. In order to avoid such naturalizing effects, I focus on the transcendental-phenomenological interpretation of the lived body, and underline the intentional-genetic potential of Husserlian analyses. On this path, instead of relying on naturalizing embodiment, I develop a genetic understanding of the intentional embodiment of subjectivity and describe a peculiar form of intentionality as transbodily intentionality, thereby stressing its anthropological and socio-theoretical significance.

6

Fenomenologia wartości estetycznych w Analysis of Knowledge and Valuation Clarence’a Irvinga Lewisa

45%

Rogoziecki R.

Kultura i Wartości

|

2016

|

issue 20

DE

Der Artikel legt die Theorie der ästhetischen Werte von C. I. Lewis in ihrer Beziehung zur Ästhetik von I. Kant dar. Ich zeige grundsätzliche Wechselbeziehungen zwischen dem konzeptuellen Pragmatismus und dem Transzendentalismus von Kant. Die Basisthese ist die Feststellung, dass die Theorie der ästhetischen Werte von Lewis eine Anpassung der grundsätzlichen Voraussetzungen der Kantischen Ästhetik an die Erfordernisse des konzeptuellen Pragmatismus bildet. Der Artikel umfasst: 1) eine allgemeine Einführung in die Axiologie von Lewis mit Hervorhebung der Rolle des pragmatischen A-Priori in seinem Gedanken, 2) die Charakteristik und Klassifizierung der Werte mit der Akzentuierung der Eigenart der ästhetischen Werte in Lewis’ Theorie der Werte, 3) die Charakteristik der ästhetischen Erfahrung - hier wird der Akzent auf ihren besonderen Präsentationscharakter gelegt, 4) die Betrachtung der ästhetischen Kriterien nach Lewis, 5) die Gegenüberstellung der Theorie der ästhetischen Werte von Lewis mit der Ästhetik von Kant.

EN

The text is a presentation of the theory of aesthetic values by Clarence Irving Lewis’ in relation to I. Kant’s aesthetics. Its main contention that the Lewisian theory of the aesthetic is an attempt of adaptation and interpretation of the basic assumptions of Kantian aesthetics in the light of the requirements of conceptual pragmatism. The essay involves: (1) the general introduction to the axiology of C. I. Lewis with accentuation of the role of pragmatic a priori in his thought; (2) characteristics and classification of values, with emphasis on the specificity of aesthetic values in Lewisian theory of values; (3) characteristics of aesthetic values as they are presented in AKV – here the accent is put on its particularly presentational character, (4) consideration of the criteria of aestheticity in Lewisian axiology, (5) juxtaposition of Lewis’ theory of values with Kantian aesthetics.

PL

Artykuł prezentuje teorię wartości estetycznych C. I. Lewisa w jej relacji do estetyki I. Kanta. Wskazuję podstawowe zależności między konceptualnym pragmatyzmem a transcendentalizmem Kanta. Bazową tezą jest stwierdzenie, że teoria wartości estetycznych Lewisa stanowi przystosowanie podstawowych założeń estetyki Kanta do wymogów pragmatyzmu konceptualnego. Artykuł obejmuje: (1) ogólne wprowadzenie do aksjologii Lewisa, z podkreśleniem roli a priori pragmatycznego w myśli Lewisa, (2) charakterystykę i klasyfikację wartości, z zaakcentowaniem specyfiki wartości estetycznych w Lewisowskiej teorii wartości, (3) charakterystykę doświadczenia estetycznego – tu akcent pada na jego szczególnie prezentacjonistyczny charakter, (4) rozważenie kryteriów estetyczności wedle Lewisa, (5) zestawienie teorii wartości estetycznych Lewisa z estetyką Kanta.

7

Символ в поэтке мистического

38%

Lanovik M. â. B. M. â. L., Lanovik Z. B. Z. L.

Religious and Sacred Poetry: An International Quarterly of Religion, Culture and Education

|

2013

|

issue 4(4)

19-58

RU

Осмысляя поэтику мистического, мы должны осознавать, что это не монолитный феномен. Существуют различные уровни мистического: религиозный, оккультный, эзотериче- ский. Это понятие усложняется и тем фактом, что все эти системы умножаются на их нацио- нальные версии и их эстетические воплощения в различных национальных культурах и худо- жественных проявлениях. В разных культурах по-разному воспринимаются мистическое пространство и время, цвета, звуки и т.п. Но общим для всех этих систем является символ как ключевая точка мистического мышления. Символ есть основополагающим элементом всех этих уровней культуры – от геральдики каждого языка до основного концепта культуры как семиотической системы знаков и образов – поэтому он есть универсальным для всех культур и исторических эпох. Главная отличительная черта символа – это его способность выходить за рамки сен- суально-материалистического мира в трансцендентальные измерения и таким образом стано- виться соединительным звеном, средством передачи и формой кодирования смысла. Этот аспект был центральным в трудах Августина, Оригена, Фомы Аквинского и других филосо- фов времён патристики и схоластики, которые обосновали идею, что Библия благодаря её символическому языку может восприниматься как «прагматически универсальный» метаязык мира. Два уровня репрезентации в символе – материальный знак и духовное значение – дают возможность объединить мир природы и духовный мир в Священном Тексте Библии. Этот концепт был сердцевиной философии Григория Сковороды, который выделял три измерения человеческого существования: макрокосмос, микрокосмос и мир символов, которым является Библия. Исторический экскурс в теории символа подтверждает, что эта теория параллели между физическим миром и духовным миром была доминирующей на протяжении веков (она прослеживается в средневековых доктринах полисемии и эквивокации / концептуализме; в концепции универсальной аналогии мира природы и художественного мира в Романтизме, и др.). Но каждый следующий этап, будучи продолжением определённой традиции, в то же время репрезентировал эволюцию углублённого понимания семиотической природы челове- ческого мышления. Это доказано современными семиотическими подходами. Главные семио- тические концепции Г.-Г.Гадамера, Н.Фрая глубоко укоренены в античные традиции Филона Александрийского, Гераклита, древнюю иудейскую экзегетику, давнюю Библейскую герме- невтику (Hermeneutica Sacra). Их труды, как и фундаментальные концепции Романтизма, осно- вываются на понимании символа как многофункционального средства художественно- образной структуры текста согласно с идеей трансцендентального в искусстве. В Библии эта идея обретает особое значение: она становится объявлением Божьего плана для человечества, который раскрывается через вербальные категории природных мировых образов. Этот концепт отображения трансцендентального в произведениях искусства был разработан Ф.Шеллингом, В.Вакенродером и другими, кто указал на неопровержимое преимущество символа в этом процессе. Осмысление семиотических проблем в работах А.Лосева поднимает символ до уровня принципа (а не только средства) мистического отражения духовного мира. Все эти исследования доказывают, что для европейского сознания наивысшим уров- нем трансцендентальной сущности искусства являются библейские символы как центральная точка христианской культуры и искусства. Способность символа передавать «невыразимое», «непостижимое», «неизъяснимое» делает его средством проникновения в божественные сферы, выхода за рамки между физическим и духовным измерением. Поэтому символическая парадигма Библии должна рассматриваться как семиосфера метатекстуального дискурса и этот аспект должен быть приоритетным в изучении символического мышления и искусства. В статье рассматривается символ как объединяющий фактор разных проявлений ми- стического: от символизма мировых религий, религиозных культов и эзотерических проявле- ний до концепции символического в искусстве. «Общим знаменателем» разных систем семио- тического мышления представляется выход за грани чувственно-материального мира в сферу трансцендентного, где символ оказывается в роли объединяющего звена, средством «перехо- да», формой кодирования смыслов. Проблема символа рассматривается в широкой проекции – от геральдики язы- ка/языков в его связи с протоязыком, до семиотической концепции культуры/культур. На осно- вании герменевтических методов анализа и современных семиотических подходов анализи- руются основные семиотические концепции в историческом развитии, в частности в средневе- ковых доктринах полисемии и эквивокации/концептуализме, романтической концепции все- ленской аналогии мира природы и искусства, герменевтических исследованиях ХХ в. и др., таким образом прослеживается динамика семиотического мышления: каждый этап рассмат- ривается с точки зрения продолжения определённой традиции и в то же время эволюции к углублению понимания символической природы человеческого мышления. На основании этих наблюдений утверждается, что, не взирая на разные системы национального, религиозного, авторского кодирования смыслов, для европейского сознания наивысшим проявлением транс- цендентной сущности искусства оказываются библейские символы, которые создают сердце- вину христианской культуры и искусства. Способность символа высказывать «невыразимое», «неизъяснимое», «непостижимое» делает его средством проникновения в сферы божественно- го, способным преодолевать границы материального и духовного мира. На основании трудов Августина Блаженного, Оригена, П.Абеляра, В.-Г.Вакенродера, Ф.Шеллинга, Э.Кассирера, Г.-Г.Гадамера, Н.Фрая и др. утверждается, что символическая парадигма Библии должна рас- сматриваться как семиосфера метатекстуального пространства, и этот аспект должен быть приоритетным в исследовании природы символического мышления и искусства в целом.

EN

Speaking about the poetics of the mystic we should realize that this is not a monolith phenomenon. There are different levels of the mystic: religious, cultic, esoteric. It is complicated because of the fact that all that systems are multiplied in their national cultural versions and their aesthetic realiza49 tions in different national cultures and artistic presentations. In the different cultures there is different reception of the mystical space and time, colours, sounds etc. But the common for all those systems is symbol as the central point of mystical thinking. Symbol is the basic element of all the levels of culture – from the heraldic of every language to the general concept of the culture as the semiotic system of signs and images – therefore it is universal for all the cultures and historical epochs. The main deferential feature of symbol is its capability to cross the borders of sensualmaterial world into the transcendental dimensions thus it became a joint link, means of the transfer, and a form of sense coding. This aspect was central in the works by Augustine, Origen, Aquinas and others patristic and scholastic philosophers who substantiated the idea that the Bible with its symbolic language could be considered as the ‘pragmatically universal’ metalanguage of the world. Two layers of representation in symbol – material sign and spiritual meaning – make possible to join the world of nature and spiritual world in the Sacred Text of the Bible. This concept was a hart of Grygorij Skovoroda philosophy who considered three dimensions of human being as macrocosm, microcosm and the world of symbols which is the Bible. Historical excurse into the theories of symbol shows that this theory of parallel between the physical world and spiritual world was predominant during centuries (it is traced in the middle-aged doctrines of polysemy and equivocation / conceptualism; in the concept of the universal analogy of the natural world and the artistic world in Romanticism, and others). But every stage being the continuation of a certain tradition at the same time represented the evolution of the deepened understanding of the semiotic nature of human thinking. That is proved by contemporary semiotic approaches. The main semiotic concepts by H.-G.Gadamer, N.Frye are deeply rooted in the ancient traditions of Philo Alexandrian, Heraclitus, ancient Hebrew exegesis, old Biblical hermeneutics (Hermeneutica Sacra). Their works as well as the fundamental concepts of Romanticism are foundational for understanding of symbol as the multifunctional means of the imagery-artistic text structure coincided with the idea of transcendental in the art. In the Bible this idea obtains the special meaning: it became the revelation of the God’s plan for humanity which is revealed through verbal categories of the natural world images. This concept of the reflection of the transcendental in the pieces of arts was developed by F.Schelling, W.Wackenroder and others, who appointed the undoubted priority of symbol in this process. Reflections of the semiotic subject in the works by A.Losev elevate symbol to the level of the principle (not just the mean) of the mystical reflection of the spiritual world. All these observations prove that for the European consciousness the highest level of the transcendental essence of the art are the Biblical symbols as the central point of the Christian culture and arts. Capability of a symbol to express ‘unspeakable’, ‘imperceptible’, ‘incomprehensible’ makes it the means of penetration into divine spheres, to cross the borders between the physical and spiritual dimensions. Therefore symbolic paradigm of the Bible has to be overviewed as semiosphere of metatextual discourse and this aspect has to be in priority of symbolic thinking and art studies. In the paper it is considered the aspect of symbol as the factor of unification of the different manifestations of mystic: from the world religions symbolism, religious cults and esoteric manifestations to the concept of symbolism in art. Crossing the borders of sensual-material world into the transcendental dimensions is viewed as the ‘common denominator’ of the different systems of semiotic thinking, where symbol became a joint link, means of the transfer, a form of sense coding. The problem of symbol is outlined in the wide perspective from the language / languages heraldic in its connection with protolanguage to the semiotic concept of a culture / cultures. On the basis of hermeneutic methods of analysis and contemporary semiotic approaches the main semiotic concepts (particularly middleaged doctrines of polysemy and equivocation / conceptualism, the concept of the universal analogy of the natural world and the artistic world in Romanticism, and others) are analyzed in their historical 50 development. The dynamics of semiotic thinking is traced in that way that every stage is viewed both as the continuation of a certain tradition and as an evolution of the deepened understanding of the semiotic nature of human thinking. On the basis of these observations it is proved that for the European consciousness the highest level of the transcendental essence of the art are the Biblical symbols as the central point of the Christian culture and arts. Capability of a symbol to express ‘unspeakable’, ‘imperceptible’, ‘incomprehensible’ makes it the means of penetration into divine spheres, to cross the borders between the physical and spiritual dimensions. According to the woks by St. Augustine, Origen, P.Abelard, W.Wackenroder, F.Schelling, E.Cassirer, H.-G.Gadamer, N.Frye it is underlined that symbolic paradigm of the Bible has to be overviewed as semiosphere of metatextual discourse and this aspect has to be in priority of symbolic thinking and art studies.

PL

W artykule rozpatruje się symbol jako czynnik zespalający różne przejawy ‘mistycznego’ (mistyczności): od symbolizmu religii światowych, kultów religijnych oraz przejawów ezoterycznych aż do koncepcji ‘symbolicznego’ (symboliczności) w sztuce. Wspólny mianownik różnych systemów myślenia semiotycznego dostrzega się w wyjściu poza granice świata materialnego, w dziedzinę transcendentnego (transcendentności), gdzie symbol odgrywa rolę ogniwa łączącego, jest środkiem ‘przejścia’, formą kodowania sensów. Problem symbolu rozpatruje się w szerokim spektrum – od heraldyki języka/języków w jej związku z protojęzykiem do semiotycznej koncepcji kultury / kultur. Na podstawie hermeneutycznych metod analizy oraz współczesnych podejść semiotycznych, analizuje się zasadnicze koncepcje semiotyczne w rozwoju historycznym, w tym – w średniowiecznych doktrynach polisemii oraz ekwiwokacji / konceptualizmie, romantycznej koncepcji powszechnej analogii świata natury i sztuki, pracach hermeneutycznych XX w. itp. W taki sposób ujawnia się pewna dynamika myślenia semiotycznego: każdy okres jest rozpatrywany z punktu widzenia kontynuowania pewnej tradycji oraz jednocześnie ewolucji aż do pogłębionego rozumienia natury symbolicznej ludzkiego myślenia. Na podstawie tych spostrzeżeń stwierdza się, że pomimo różnych systemów (narodowego, religijnego, autorskiego) kodowania sensów, dla świadomości europejskiej najwyższym przejawem transcendentnej istoty sztuki okazują się symbole biblijne, które stanowią sedno (istotę) chrześcijańskiej kultury i sztuki. Właściwość symbolu – wyrażanie tego, co ‘niewypowiedzialne’ (‘niewypowiadalne’), ‘nieosiągalne’, ‘niepojęte’ – czyni go środkiem przeniknięcia do sfer ‘boskiego’ (sfer boskich, sfer boskości), zdatnym (zdolnym) do pokonywania granic pomiędzy światem (światami) materialnym i duchowym. Na podstawie prac św. Augustyna, Orygenesa, P. Abelarda, W. Wackenrodera, F. Schellinga, E.Cassirera, H.-G. Gadamera, N. Frye’a – stwierdzono, że symboliczny model (wzorzec) Biblii powinien być rozpatrywany jako semiosfera metatekstualnego dyskursu (sfera znaczeniowa dyskusji nad tekstem) i ten aspekt ma być priorytetowy w studiach natury (istoty) symbolicznego myślenia oraz sztuki w ogóle.

Refine search results

1 Acta Universitatis Sapientiae, Philologica

1 Analiza i Egzystencja. Czasopismo Filozoficzne

1 Dialogue and Universalism

1 Estetyka i Krytyka

1 Kultura i Wartości

1 Religious and Sacred Poetry: An International Quarterly of Religion, Culture and Education

1 Studia Gilsoniana

2 Rogoziecki R.

1 Brudzińska J.

1 Kudelska M.

1 Lanovik M. â. B. M. â. L.

1 Lanovik Z. B. Z. L.

1 Maryniarczyk A.

1 McDonald H.

1 Prohászka-Rád B.

1 2018

2 2016

1 2015

1 2014

1 2013